— Миш, согласен ли ты с тем, что за время становления рока в нашей стране, наши рок-музыканты прошли какой-то свой путь, осознали свою роль в мире рока и нашли какое-то свое звучание? Просто меня иногда раздражает, когда наших музыкантов начинают сравнивать с иностранцами, причем не в пользу наших. Я согласна с тем, что наши могут поучиться многому в плане техники, но есть определенные вещи, которым невозможно научиться. У наших своя энергетика, своя атмосфера. В конце концов, песни, звучащие на русском языке, во многом все-таки нам ближе, даже для тех, кто хорошо знает английский. Но это мой взгляд слушательницы. А что ты думаешь об этом как музыкант?
— Совершенно с тобой согласен. Песни исполняемые на русском, мне тоже гораздо ближе. К тому же лично я «подсел» на это музыкальное направление именно благодаря отечественным вокалистам.

— Этот вопрос немного перекликается с первым. В анкете на вашем сайте в разделе любимых вокалистов ты указал преимущественно российских вокалистов (кроме Глена Хьюза). А почему?
— (Смеётся) Давно собирался обновить анкету на официальном сайте. На самом деле список уважаемых вокалистов за это время существенно расширился. К отечественным добавились такие люди как Н. Носков и Г. Лепс, а зарубежные пополнились К. Майне, Д. Ковердейлом, Й. Ланде и многими другими.

— 19 июня у вас прошел концерт в клубе «Самолет», где вы исполнили очень много каверов на песни российских рок-групп. А по какому принципу отбирались песни? И какая из исполненных песен тебе самому ближе всего?
— Большинство исполненных произведений на сегодняшний день являются классикой отечественной металсцены — это и было основным критерием при выборе песен, ну а что касается лично моих предпочтений, то каждая из исполненных нравится по-своему.
— Я заметила, что когда ты поешь каверы, ты не пытаешься копировать музыкантов, изначально певших эти песни, а поешь по-своему, как будто придаешь каждому каверу свое звучание. Можешь подробнее рассказать, какие каверы дались тебе сложнее всего? Приходится ли иногда внутренне абстрагироваться от музыкантов, которые исполняли эти песни, чтобы в твоем исполнении этот кавер звучал иначе или ты просто поешь каждый кавер по наитию?
— Если честно, абстрагироваться тяжело и иногда не удаётся уйти от подражания, этому есть логическое объяснение, так как зачастую благодаря именно этим вокальным нюансам песня становилось любимой, что же касается сложности исполнения, тут как раз и приходится привносить что-то своё, так как не все песни находятся в моём вокальном диапазоне. Например, так называемые «низкие» песни исполняются с большой осторожностью.

— Многие твои поклонники знают, что ты принимал участие в проекте Маргариты Пушкиной. Наложила ли такая работа с другими музыкантами, не из твоей группы, какой-то отпечаток на восприятие музыки вообще и себя как вокалиста в частности? Просто мне, как слушательнице, кажется, что такая работа, когда ты немного отвлекаешься от того, что делаешь в группе, не может не сказываться на внутреннем восприятии. Или это домыслы слушателей, и ты сам на все смотришь проще?
— Я бы не сказал, что восприятие музыки вообще как-то поменялось. Всё-таки музыкальная основа проекта Margenta значительно не отличается от того, что мы делаем в группе. Я бы сказал о другом. Опыт такой работы по определению не может пройти бесследно. Например, запись материала группы в принципе оставляет за нами право того или иного исполнения, что же касается участия в проекте, то здесь приходится максимально учитывать пожелание авторов и неотъемлемой частью процесса является «продюсирование» вокала. Мне, как человеку без музыкального образования, это очень полезно. А когда слушаешь то, что в итоге получилось, испытываешь только позитивные эмоции.

— Насколько я знаю, ты сам умеешь играть на гитаре. А у тебя никогда не возникало желания совместить на сцене роль вокалиста и гитариста хотя бы на одну песню? Или это слишком сложно, учитывая, что придется подстраиваться под всю группу?
— Мы уже обсуждали эту тему в группе и пришли к мнению, что тот набор инструментов оптимален для концертной деятельности. Хотя поэкспериментировать мы не против, и даже как-то на репетициях пытались что-то отрабатывать, но дальше этого не ушло... Пока.

— Вы как-то рассказывали, что на одном из концертов ты играл на барабанах. А можно подробнее, как так получилось, и как ты себя чувствовал в роли барабанщика?
— Это мероприятие трудно назвать концертом (смеётся). Скорее, это был музыкальный корпоратив в том смысле, что среди зрителей были преимущественно музыканты и все в этот вечер «культурно отдыхали». А за барабанами я оказался потому, что из пяти музыкантов группы нас было всего трое: гитара-бас-вокал. Вот и пришлось произвести вынужденную замену по многочисленным просьбам. Я периодически на репетициях, пользуясь минутным отсутствием барабанщика, иногда пытаюсь тренироваться и даже что-то освоил, поэтому сейчас с улыбкой вспоминаю то выступление.

— Многие слушатели говорят, что в голосе певца очень важны эмоциональные краски. Можно вытягивать какие угодно ноты, но если эмоций не достает, то песня не зацепит. Ты с этим согласен? И бывает ли такое, что на какие-то песни нужно долго настраиваться, чтобы вложить в их исполнение нужные эмоции?
— По большому счёту соглашусь, только я бы заменил слово «эмоция» на слово «тембр». Думаю многие слушатели, так сказать «подсаживаются» именно не на песни, а на тембр вокалиста. Хотя определённо это всего лишь одно из слагаемых успеха, каких немало. По моему субъективному мнению, очень важно, чтобы эмоция не мешала правильности исполнения. Во время концерта практически нет возможности настраиваться на отдельно взятую песню, здесь, скорее, речь идёт о моральной подготовке перед выступлением ко всему.